искусство быть смирным
Придет другая, и это буду я.
Два заблудившихся существа, которые поддерживают друг друга в своем одиночестве, и жизнь терпеливо выжидает, когда это кончится.
То, что было у нас общего, принадлежало другим, но объединяло нас на время этого бунта, этого краткого сражения, этого неприятия несчастья. Это было не между нами. Но между нами и несчастьем. Нежелание ложиться под колеса, так, что ли.
- Нет ничего более мучительного, чем пара, которая распадается, но все плывет по воле волн, тогда как лодка уже дала течь и вот-вот пойдет ко
дну... В таких случаях, конечно, лучше разом покончить со всем.
- Но знаешь, то, что разбивает пару, в итоге еще больше ее сплачивает. Трудности, сначала разделившие двоих, в конце концов их объединяют; в противном случае они и не были парой. Два несчастных человека, которые ошиблись, переводя стрелки, и оказались на одних путях...
- Никогда бы не подумал, что ты и Янник...
- Мне самому не верится. Это противоестественно.
- Извини, что я спрашиваю об этом, но... может, есть кто-то другой?
- Не знаю. Совершенно ничего не могу сказать. Я неверующий, ты знаешь, но, может быть, где-то сидит эта сволочь, не знаю...
- Мишель, ты расклеиваешься буквально на глазах... Я тебя спрашиваю, есть ли у Янник другой мужчина.
Попробуйте, дайте хоть один шанс невозможному. Вы никогда не задумывались, как оно, это невозможное, устало, как оно нуждается в нас.
В какой момент мы превращаемся из просто несчастной женщины в злобную стерву?
Когда любил женщину всем сердцем, всеми глазами, всеми зорями, лесами, полями, родниками и птицами, понимаешь, что любил ее самую малость и что мир - лишь начало того, что вам еще предстоит.
Я знаю, что невероятно глупо расставаться с тобой по каким-то, так сказать, техническим причинам, все эти проблемы с органами, вирусами, еще Бог знает с чем, но поверь мне: я вернусь к тебе другой женщиной. Я много думаю о ней. Даже забавно, как я забочусь о ее красоте. Я не знаю ее, очень может быть, ей недостанет братских чувств, и тогда нам будет сложно, мне и ей.
В тебе есть какая-то религиозная одержимость любить женщину, и в этом больше именно одержимости, за которой теряется сама женщина. Оно слишком возвышенно для меня, твое падение. Ты падаешь слишком высоко. Ты вне себя от горя, и я не знаю, кто ты на самом деле.
Два заблудившихся существа, которые поддерживают друг друга в своем одиночестве, и жизнь терпеливо выжидает, когда это кончится.
То, что было у нас общего, принадлежало другим, но объединяло нас на время этого бунта, этого краткого сражения, этого неприятия несчастья. Это было не между нами. Но между нами и несчастьем. Нежелание ложиться под колеса, так, что ли.
- Нет ничего более мучительного, чем пара, которая распадается, но все плывет по воле волн, тогда как лодка уже дала течь и вот-вот пойдет ко
дну... В таких случаях, конечно, лучше разом покончить со всем.
- Но знаешь, то, что разбивает пару, в итоге еще больше ее сплачивает. Трудности, сначала разделившие двоих, в конце концов их объединяют; в противном случае они и не были парой. Два несчастных человека, которые ошиблись, переводя стрелки, и оказались на одних путях...
- Никогда бы не подумал, что ты и Янник...
- Мне самому не верится. Это противоестественно.
- Извини, что я спрашиваю об этом, но... может, есть кто-то другой?
- Не знаю. Совершенно ничего не могу сказать. Я неверующий, ты знаешь, но, может быть, где-то сидит эта сволочь, не знаю...
- Мишель, ты расклеиваешься буквально на глазах... Я тебя спрашиваю, есть ли у Янник другой мужчина.
Попробуйте, дайте хоть один шанс невозможному. Вы никогда не задумывались, как оно, это невозможное, устало, как оно нуждается в нас.
В какой момент мы превращаемся из просто несчастной женщины в злобную стерву?
Когда любил женщину всем сердцем, всеми глазами, всеми зорями, лесами, полями, родниками и птицами, понимаешь, что любил ее самую малость и что мир - лишь начало того, что вам еще предстоит.
Я знаю, что невероятно глупо расставаться с тобой по каким-то, так сказать, техническим причинам, все эти проблемы с органами, вирусами, еще Бог знает с чем, но поверь мне: я вернусь к тебе другой женщиной. Я много думаю о ней. Даже забавно, как я забочусь о ее красоте. Я не знаю ее, очень может быть, ей недостанет братских чувств, и тогда нам будет сложно, мне и ей.
В тебе есть какая-то религиозная одержимость любить женщину, и в этом больше именно одержимости, за которой теряется сама женщина. Оно слишком возвышенно для меня, твое падение. Ты падаешь слишком высоко. Ты вне себя от горя, и я не знаю, кто ты на самом деле.