искусство быть смирным
Как Людовик Святой, король французский, посетил брата Эгидия и как они, не сказав ни слова один другому, поняли друг друга.
Когда Людовик Святой, король французский, отправился в паломничество по святым местам мира, он прослышал о святости брата Эгидия, одного из первых товарищей святого Франциска, и принял решение во что бы то ни стало посетить его лично. Для этого он прибыл в Перуджу, где жил тогда брат Эгидий и, подойдя к дверям обители братьев под видом бедного неизвестного паломника в сопровождении немногих товарищей, начал настойчиво спрашивать брата Эгидия, не говоря привратнику, кто его спрашивает.
И вот привратник пошёл сказать брату Эгидию, что у ворот стоит какой-то паломник и спрашивает его. А тот, по откровению от Бога, понял, что это был французский король. Немедленно вышел он из кельи и побежал к воротам. А там, не спрашивая, виделись ли они когда-нибудь, с великим почтением упали они друг перед другом на колени, обнялись и облобызали друг друга с такой любовью, как будто давно уже водили дружбу. В то же время один другому ничего не сказал, и они постояли так, обнявшись, в молчании, всем своим видом показывая любовь. И, простояв так долгое время, не говоря ни слова, расстались друг с другом, и святой Людовик отправился своим путём, а брат Эгидий вернулся в келью.
(Продолжить)
Когда король уезжал, один из братьев спросил кого-то из его товарищей, что это был за человек, который так долго стоял обнявшись с братом Эгидием, и тот ответил, что это был Людовик, король французский, и приходил он с братом повидаться. Когда потом он сказал это остальным братьям, они опечалились тем, что брат Эгидий не промолвил королю ни слова, и спросили его:
- Брат Эгидий, почему ты так невежливо обошёлся с таким совершенным королём, который пришёл из самой Франции, чтобы увидеть тебя и услышать от тебя какое-нибудь доброе слово, а ты ничего не промолвил?
Брат Эгидий ответил:
- Дорогие братья, не удивляйтесь этому. Вышло так, что ни я ему, ни он мне не смогли сказать ни слова, ибо, едва мы обнялись с ним, как свет Премудрости Божьей раскрыл и явил сердце его мне, а моё ему, и, глядя так, по Божьемусоизволению, в сердца друг друга, мы гораздо лучше и с большим утешением узнали то, что хотели сказать друг другу, чем если бы говорили наши уста. А если бы мы захотели голосом выразить то, что чувствовали в сердцах, то, из-за недостатков человеческой речи, которая не может ясно выразить сокровенные тайны Божьи, мы скорее огорчились бы, чем утешились, а теперь вы знаете, что король ушёл дивно утешенным.
Во славу Христа.
Аминь.
Когда Людовик Святой, король французский, отправился в паломничество по святым местам мира, он прослышал о святости брата Эгидия, одного из первых товарищей святого Франциска, и принял решение во что бы то ни стало посетить его лично. Для этого он прибыл в Перуджу, где жил тогда брат Эгидий и, подойдя к дверям обители братьев под видом бедного неизвестного паломника в сопровождении немногих товарищей, начал настойчиво спрашивать брата Эгидия, не говоря привратнику, кто его спрашивает.
И вот привратник пошёл сказать брату Эгидию, что у ворот стоит какой-то паломник и спрашивает его. А тот, по откровению от Бога, понял, что это был французский король. Немедленно вышел он из кельи и побежал к воротам. А там, не спрашивая, виделись ли они когда-нибудь, с великим почтением упали они друг перед другом на колени, обнялись и облобызали друг друга с такой любовью, как будто давно уже водили дружбу. В то же время один другому ничего не сказал, и они постояли так, обнявшись, в молчании, всем своим видом показывая любовь. И, простояв так долгое время, не говоря ни слова, расстались друг с другом, и святой Людовик отправился своим путём, а брат Эгидий вернулся в келью.
(Продолжить)
Когда король уезжал, один из братьев спросил кого-то из его товарищей, что это был за человек, который так долго стоял обнявшись с братом Эгидием, и тот ответил, что это был Людовик, король французский, и приходил он с братом повидаться. Когда потом он сказал это остальным братьям, они опечалились тем, что брат Эгидий не промолвил королю ни слова, и спросили его:
- Брат Эгидий, почему ты так невежливо обошёлся с таким совершенным королём, который пришёл из самой Франции, чтобы увидеть тебя и услышать от тебя какое-нибудь доброе слово, а ты ничего не промолвил?
Брат Эгидий ответил:
- Дорогие братья, не удивляйтесь этому. Вышло так, что ни я ему, ни он мне не смогли сказать ни слова, ибо, едва мы обнялись с ним, как свет Премудрости Божьей раскрыл и явил сердце его мне, а моё ему, и, глядя так, по Божьемусоизволению, в сердца друг друга, мы гораздо лучше и с большим утешением узнали то, что хотели сказать друг другу, чем если бы говорили наши уста. А если бы мы захотели голосом выразить то, что чувствовали в сердцах, то, из-за недостатков человеческой речи, которая не может ясно выразить сокровенные тайны Божьи, мы скорее огорчились бы, чем утешились, а теперь вы знаете, что король ушёл дивно утешенным.
Во славу Христа.
Аминь.